Анатолийский рок как диалог культур

Е.В. Косилова

Анатолийский рок как диалог культур в Турции во второй половине ХХ века

Предпосылки появления анатолийского рока. Тюркю в макаме и появление европейского рока.

Для всей традиционной ближневосточной музыки характерен музыкальный лад, отличающийся от европейского. В первом приближении его можно назвать «макам» (хотя понятия лада и макама соотносятся чуть более сложным образом). Главная особенность макама по сравнению с европейским мажоро-минором – интервалы в четверть тона. Тоника есть, но привычного нам тонического трезвучия не слышно, ступени лада другие. Очень много опеваний вместо чередования напряжений и разрешений.

Вот пример. Ибрахим Татлысес (Ibrahim Tatlıses) поет народную песню («тюркю») «Вокруг Урфы» (Urfanın etrafı):

Европейское ухо воспринимает ближневосточную музыку как заунывную. Однако любой человек, родившийся в Турции, разумеется, прекрасно понимает макам. Я не буду здесь отвлекаться на рассуждения о том, что значит понимать музыку, так как я писала об этом в другом месте. Важно то, что жители Турции считают эту музыку своей, вполне естественной.

Однако Турция в 50-х годах была достаточно открыта Западной Европе. После реформ Ататюрка в 20-30-х годах ХХ века была основана Турецкая консерватория, многие классические музыканты получали образование в Европе и возвращались в Турцию преподавать классическую европейскую музыку. Европейская музыка завоевала также и популярную сцену. В течение почти всего XX века народные тюркю в макаме и европейские поп-песни в мажоро-миноре в Турции сосуществовали. Сейчас они также сосуществуют, при этом можно выделить в той и другой системе некие, так сказать, твердые ядра, на которых не заметно никакого взаимодействия.

В 50-60-х годах в Турцию проник рок-н-ролл и рок. Молодежь знала и любила Элвиса Пресли, Битлз и всех остальных звёзд англо-американской рок-сцены. Стали возникать любительские группы, подражавшие американскому и европейскому року. В продаже было мало европейских гитар (распространенные инструменты в Турции – саз, кеманча, баглама, даже скрипка, но не гитара), и многие исполнители мастерили гитары буквально из чего угодно. Этим прославился, в частности, Эркин Корай (Erkin Koray). В начале и середине 60-х годов на турецкой сцене появились будущие великие музыканты: Барыш Манчо (Barış Manço), Джем Караджа (Cem Karaca) и группа Монголы (Moğollar). Их первые песни были во многом подражанием западному рок-н-роллу. Кроме того, Барыш Манчо, получивший высшее образование в Бельгии, первые свои песни писал по-французски. Но эти музыканты пели и традиционные тюркю. Тогда же Манчо и Караджа стали делать первые шаги на пути к синтезу турецкой народной музыки и западного рока, другими словами, переводу тюркю в макаме в минор. Вот как Манчо обработал тюркю «Вокруг Урфы», о котором шла речь выше:

Мы видим здесь строфу с достаточно традиционными турецкими опеваниями, однако в рефрене слышим стандартное западное тоническое трезвучие и в целом западный минорный лад, причем и ритм здесь чисто западный (игры с ритмом и сильными-слабыми долями также были характерны для музыкантов, синтезировавших западную и восточную музыку).

Вот как исполняют эту вещь сейчас. Мурат Карахан (Murat Karahan):

Анатолийский рок как синтез Востока и Запада

В конце 60-х и начале 70-х годов анатолийский рок окончательно оформился как музыкальное направление в рамках турецкой популярной музыки, имеющее свою четкую идеологию и музыкальные формы. Идеология его в музыкальном смысле была достаточно проста: синтезировать тюркю и западный тип рок-песни. Если вспомнить наш отечественный рок 80-х годов, то на ум приходит песня Бориса Гребенщикова: «Чтобы стоять, я должен держаться корней». Чистое подражание Западу не органично ни в Турции, ни в России. Рок-н-ролл – это американская музыка, родившаяся в соприкосновении фолк-музыки, классической европейской музыки и негритянских мотивов. Последнее не естественно в России и Турции, где не было негритянской культуры. Поэтому, по моему убеждению, рок-н-ролл естественно воспринимается в Америке, но он не может так же легко встроиться в культуры стран Европы и Азии. Поэтому рок-музыка Турции и России должна изживать в себе рок-н-ролл, опираясь, вместо него, на собственные традиции. Рок же интернационален, он может достичь расцвета в любой стране мира.

Говоря о традиционной турецкой песне, нельзя не остановиться на движении ашиков (aşik; у нас еще говорят «ашуги»). Это распространенные на Ближнем Востоке в течение Средних веков и до XX века трубадуры – исполнители песен собственного сочинения. Мелодии этих песен сложены, естественно, по законам макама. Поэзия ашиков как большая часть ближневосточной поэзии очень красива, возвышенна, лирична. На особенностях этой поэзии я остановлюсь ниже.

Знаменитый ашик начала XX века – слепой поэт и музыкант Ашик Вейсель (Aşik Veysel; настоящее имя Вейсель Шатыролу (Veysel Şatıroğlu), 1894 – 1973). Его песни служили вдохновением для многих участников анатолийского рок-движения. Собственные вещи Ашика Вейселя написаны уже не совсем в макаме, в них слышен и западный лад. Однако по многим музыкальным признакам это близко к тюркю. Вот пример – знаменитая песня «Ты там» (Sen varsın orda) в его собственном исполнении:

Здесь мы слышим четвертитоновые опевания, слабо выраженный ритм, «заунывную» мелодию. Уже не говоря о скупости инструментального сопровождения (он сам аккомпанирует себе на народном инструменте баглама). Вряд ли западный слушатель захочет долго слушать такую музыку.

Вот как обработали эту песню группа Монголы:

Во-первых, они даже не меняли строй на западный. Они нашли все, что нужно, уже в исходной музыке Ашика Вейселя. Однако подчеркнули чисто западные минорные тяготения к тоническому трезвучию и само это трезвучие. Во-вторых, они сильно добавили в песню ритма. Наконец, они аранжировали и спели ее в стиле ранних Пинк Флойд. Результат, на мой взгляд, является гениальным. Это одно из главных произведений не только анатолийского движения, но и турецкого психоделического рока, разработанного теми же исполнителями – Барышем Манчо и Монголами. Возможно даже, психоделического стиля Манчо и Монголов не было бы без предварительного погружения их в стихию ашиков и тюркю.

Ещё одна песня Ашика Вейселя, получившая известность через анатолийцев – «Я на долгом узком пути» (Uzun ince bir yoldayım):

Здесь уже западный лад, хотя типичная монотонность восточной музыки мешает это понять. Характерно, что Ашик Вейсель сильно подчеркивает тонику (существует запись этой песни европейскими нотами, чего нельзя было бы сделать с песней в макаме).

Вот как обработали эту вещь Барыш Манчо и Джем Караджа:

Мы видим, что изменить было достаточно совсем немного, чтобы песня перестала быть монотонной и стала мелодичной практически на западный манер.

Кстати, если изучить гармонию этой песни, то мы увидим, что она не привычно западная. Это произведение в ми миноре с до диезом, которого не должно быть в обычном западном ми миноре. До диез мог бы встретиться в си миноре, который был бы для ми доминантой. Но здесь тяготение к ми как к тонике, так что тональность как бы расплывается между си и ми минором. Такое расплывание тональностей характерно для анатолийского рока; нечто похожее мы увидим чуть ниже. Формально, кстати, такой лад, минор с повышенной шестой ступенью, называется дорийским, и ранее, в Античности и Средневековье, он был вполне распространен в Европе. Сейчас в Европе он вытеснен натуральным мажором и минором, а в Турции звучит естественно.

Закончим ещё одним примером перевода тюркю в западный минор. Народная баллада «Сказание о пёстром олене» (Ala Geyik Destanı). Вот как поют ее в народе (клип из фильма, первые полторы минуты):

Это типичный макам. Мы едва понимаем здесь, в чем смысл мелодии.

Вот как ее обработали все те же Монголы:

Мы опять слышим здесь ритм и привычное западному уху сочетание субдоминанты, доминанты и тоники.

Тут даже стоит задать вопрос: одно ли это произведение, или уже разные? Конечно, однозначно ответить тут невозможно, смотря какие критерии вводить. Но ведь это так с любым переводом. Одно и то же произведение «Фауст» Гете по-немецки и по-русски в переводе Пастернака? Слова изменились. Изменилось многое. Но некий смысл безусловно остался. Пастернак не придумал его, а передал. В анатолийских обработках тюркю мы видим то же самое. Некий смысл мелодии остался. Перевод из макама в минор – это именно перевод, сохраняющий смысл музыки.

Анализ музыкального творчества Барыша Манчо в аспекте анатолийского синтеза

Барыш Манчо (Mehmet Barış Manço, 1943 – 1999) – на мой взгляд, самый выдающийся представитель турецкого рока, как анатолийского, так и европейского, как во второй половине XX века, так и остающийся непревзойденным до сих пор. Он написал порядка 200 песен, едва ли не половина из которых – признанные шедевры. Я остановлюсь только на тех аспектах его творчества, которые имеют отношение к анатолийскому движению.

Как уже говорилось, некоторые его ранние песни представляют собой обработки тюркю в европейском миноре. Он сотрудничал и с группой Монголы, и с Джемом Караджой, все представители анатолийского рока были хорошо знакомы между собой. Но в этом пункте нас будет интересовать его собственное творчество. Большинство его произведений написаны так, что европейское ухо легко воспринимает их и считает европейской музыкой. Однако приглядимся детальнее.

Начнем с песни 1975 года «Я знаю» (Ben bilirim):

Что мы здесь имеем? Несколько «восточное» звучание. Это фригийский лад, минор с пониженной второй ступенью. Манчо активно им пользовался в разных своих песнях. Мне неизвестно, знал ли он теорию исторических ладов – фригийского, дорийского и т.д. Скорее всего, приходил к этому интуитивно.

А вот красивая печальная песня «Не смейся, не смейся» (Gülme ha gülme):

Здесь в рамках одной мелодии соседствуют и пониженная, и натуральная вторая ступени, что придает музыке особый характер тоски. Опять же, прием, необычный для европейского рока.

Но самое интересное – это две песни Манчо, написанные в одном духе: «Али пишет, Вели портит» (Ali yazar Veli bozar) и «Господин Мехмет в жёлтых сапогах» (Sarı çizmeli Mehmet ağa). Рассмотрим вторую из них:

Здесь вообще трудно определить тональность. Можно только сказать, что тяготение мелодии – к ноте ми. Но это не ми минор, во всяком случае, не натуральный. Возможно, опять фригийский, но совсем без характерной фригийской темной тяжёлой окраски. Здесь происходит то самое размывание тональности, которое я упоминала выше.

Несомненно, на такие игры с ладами и тональностями Манчо натолкнула родная для него восточная музыка. Он почти наверняка не знал о Новой венской школе, которая также экспериментировала с уходом от однозначной тональности. К тому же, его музыка на венцев совсем не похожа, его песни мелодичны. Такое расширение музыкального сознания стало для него возможно именно в рамках анатолийского проекта.

Закончу его поздней – тяжёлой и мрачной – песней «Выше меня, больше меня» (Benden öte benden ziyade):

Здесь опять сложно определить тональность. Снова происходит ее размывание. Нисходящие ступени приводят то ли к тонике, то ли к доминанте. Этот прием здесь гармонирует со словами, к анализу которых я сейчас и перейду.

Рок-песни как единство музыки и текста. Слова песен в традиции ашиков

Любая песня состоит из музыки и слов. Собственно, современная нам музыка вышла из песенной и танцевальной культуры прошлых веков. Было время, когда музыка была неотделима от декламации текста. В те времена текст был важнее, чем музыка, она его только сопровождала (способствовала запоминанию и облегчала восприятие). До сих пор мы, слушая популярные песни, не можем не обращать внимания на слова.

Однако далеко не всегда слова оправдывают наши ожидания. Это так не только в роке. А.А. Медова указывает, что то же самое характерно для многих опер: сложная и глубокая музыка несёт совершенно не стоящий ее текст. Композиторы могут подыскивать слова для своих музыкальных идей, предъявляя к ним единственное требование: чтобы они попадали в ритм.

Современный англо-американский рок относится к словам (которые называются lyrics) по-разному. У Битлз были очень интересные и глубокие тексты, аналогично у Пинк Флойд или, например, у The Alan Parsons Project. Однако очень много песен, прекрасных по музыке, в лирике несут только многоразличные версии I love you. Вероятно, я не ошибусь, если скажу, что таких большинство.

Такая же ситуация характерна и для турецкой поп-сцены – как в XX веке, так и сейчас. Турецкая песенная лирика в любом случае в среднем будет утонченнее и возвышеннее западной, поскольку таковы традиции восточной поэзии и восточная культура, особенно исламская. В турецкой песне не встретишь слов вроде «ты горячая штучка, я хочу тебя», или, во всяком случае, очень редко. Однако я не буду анализировать поп-поэзию в Турции, укажу лишь, что она не претендует на гениальность.

Что касается анатолийского рока, то на этом фоне он отличается острым вниманием к текстам песен. Это не удивительно, если мы вспомним, что он берет истоки у ашиков-ашугов, трубадуров и бардов, для которых песни были в первую очередь поэзией, потом уже музыкой. Более того, в классической культуре ашиков вообще не было музыкального творчества, а существовал канон примерно из ста мелодий, из которых каждый раз выбиралась подходящая.

Ашик Вейсель писал свои стихи (их уже не хочется называть lyrics – это poems) именно в этой, уже угасавшей тогда традиции. Вот текст песни «Ты там», которую я выше упоминала в связи с ее обработкой группой Монголы:

«Ты там»

Основа моей любви, ты царство
Ты любовь, нежность, слово языка
Ты привет, улыбка друга
Я слышу это, ты там
Ты привет, улыбка друга
Я слышу это, ты там

Я прячу твою красоту в глазах
Ты привет, улыбка друга
Я прячу твою нежность в сердце
Я не пускаю туда чужих, ты там
Я прячу твою нежность в сердце
Я не пускаю туда чужих, ты там

Разные цветы, зеленые листья
Вышивки в цветах
Темные ночи, яркие рассветы
Все просыпаются, ты там
Темные ночи, яркие рассветы
Все просыпаются, ты там

Сила существования
Рождена от тебя, ты даешь жизнь
Нет другой божественной жизни, кроме тебя
Я верил и страдал, ты там
Нет другой божественной жизни, кроме тебя
Я верил и страдал, ты там

Музыкальные инструменты поют
Ревущие волны моря
Восходит солнце, скрываются звезды
Летят искры, ты там
Восходит солнце, скрываются звезды
Летят искры, ты там

Ты – тот [та], кто заставил Вейселя говорить
Глупец перепрыгивает с ветки на ветку и устает
Ты как дерево, а мы листья на ветвях
Ты как семя плода, ты там
Ты как дерево, а мы листья на ветвях
Ты как семя плода, ты там

Мы видим здесь поэтичное и возвышенное обращение или к любимой, или даже к Богу (в турецком языке нет рода у местоимений, поэтому по тексту это сказать нельзя).

Слова других его песен были такими же глубокими и экзистенциально напряжённо-искренними. Он писал полностью в традиции восточной поэзии.

Слова песен в анатолийском роке

Барыш Манчо

Барыш Манчо, Джем Караджа и некоторые другие менее заметные участники анатолийского движения унаследовали это отношение к поэзии. Их песни – это истории, размышления, иногда даже проповеди. Последних было немало у Манчо. Вот слова песни «Господин Мехмет в жёлтых сапогах», которую я выше анализировала в аспекте отсутствия в ней выраженной тональности:

Запиши, мой друг,
Разве назовешь человеком, того, кто не любит красоту?
Запиши, мой друг,
Разве назовешь героем того, кто не здоровается в ответ?
Запиши, мой друг,
Ради этих пяти метров савана, что вокруг тела
Запиши, мой друг,
Разве назовешь жизнью это зря прожитое время?
Снова запиши на доске,
Возьми журналы и книги,
Мехмет-ага в своих желтых сапогах
Заплатит по счетам в один день

Запиши, мой друг,
Если увидишь бедного, накорми его сливками с медом
Запиши, мой друг,
Одень несчастных в шёлк и шаль
Запиши, мой друг,
Если увидишь сироту, укрой его руками как крыльями,
Запиши, мой друг,
Никто не отойдёт в мир иной со своим добром
Снова запиши на доске,
Возьми журналы и книги,
Мехмет-ага в желтых сапогах
Заплатит по счетам в один день

Запиши, мой друг,
Барыш [это все] говорит, но извлечет ли он сам урок из этого?
Запиши, мой друг,
Разве останется, то, что написано на воде?
Запиши, мой друг,
В этом мире, где смешалось добро и зло
Запиши, мой друг,
Если не смог заполнить пустое, разве заполнишь полное?
Снова запиши на доске,
Возьми журналы и книги,
Мехмет-ага в желтых сапогах
Заплатит по счетам в один день

Эта песня – не просто проповедь, за ней стоит интересная история. Был реальный человек по прозвищу Мехмет-ага, он жил на Кипре в XIX веке и был благотворителем, помогал окрестным беднякам и крестьянам. Манчо разыскал и благоустроил его могилу и прославил его, написав о нем песню.

Вот еще одна характерная моральная вещь:

«Никакое государство на свете» (Olmaya devlet cihanda)

Умелому портному дано сшить из узкой ткани широкую рубаху.
Продавец, что взвешивает товар правильно, может гулять спокойно.
За ложь и за правду на том свете будем отвечать.
Цены нет тому немногому спокойствию в мире.
А как здоровье у тебя, роза моя, как у тебя?
К чему теперь лекарства, если смерть уже у двери!
«Средь населения нет ничего более надежного, чем государство,
А никакое государство не стоит одного-единственного здорового вдоха».

Пусть будут твоими и корчма, и банька, и особняк,
И поле, и хозяйство, и виноградник, и огород,
Скажем все, что есть в мире – все твое,
Какая польза от всего, если не хватает
Здоровья, роза моя. А как у тебя здоровье, как?
К чему теперь лекарства, если смерть уже у двери!
«Средь населения нет ничего более надежного, чем государство,
А никакое государства не стоит одного-единственного здорового вдоха.

Барыш говорит: «Мне бы немного соли и хлеба,
И кувшин с водой из ледяного родника,
И тенёк под чинарой, где ласкает легкий ветерок,
Как еще словить такой кайф,
Откуси чуток, попей глотками, вдохни,
К чему теперь лекарства, если смерть уже у двери!»
«Средь населения нет ничего более надежного, чем государство,
А никакое государство не стоит одного-единственного здорового вдоха».

(Слова в рефрене – дословная цитата из Сулеймана Великолепного)

Моральная тематика у Манчо разрабатывается так часто, что в Турции до сих пор пишут научные статьи и книги с философским анализом его творчества.

Заметное место в поэтическом творчестве Манчо занимает религия. Будучи человеком с европейским образованием и убежденным интернационалистом и пацифистом, он не может склониться к принятию традиционного догматического ислама. Он ищет Бога в сердце, в морали, в искусстве. Вот одна из его, так сказать, богоискательских песен:

«Четыре двери» (Dört kapı)

Тому, кто осознал святость хлеба и соли,
Можно и не накрыть пышный стол –
Достаточно тарелки теплого супа
Лишь скажу: «Так, это моя еда на сегодня».
Достаточно тарелки теплого супа
Лишь скажу: «Так, это моя еда на сегодня».

Тому, кто осознал святость доброты,
Можно и не достать роскошную одежду из сундука.
Достаточно лоскутной куртки
Лишь скажу: «Так Идрисом порезана, и ношу ее я».
Достаточно лоскутной куртки
Лишь скажу: «Так Идрисом порезана, и ношу ее я».

Съел тарелку супа и наелся,
Куртка стала для меня стеганым одеялом.
Научи меня держать карандаш –
Я буду служить тебе сорок лет.
Просто научи меня букве
Я буду служить тебе сорок лет.

Я – Барыш. Пришел из дальних краев.
Остановился перед четырьмя дверями.
Если не смогу пройти через четыре двери,
Как пришел, так и уйду.
Если не смогу пройти через четыре двери,
Как пришел, так и уйду.

В мусульманской теологии Четырьмя дверями называются концепции, которые представляют собой четыре пути к Аллаху: шариат (экзотерический путь), тарикат (эзотерический путь), хакика (мистическая истина) и ма'рифа (мистическое знание)

Видно, как тяжело мыслящему человеку «пройти в четыре двери», то есть стать догматически верующим. Манчо им так и не стал.

Ещё десятки замечательных, глубоких и поэтичных песен Манчо я очень хотела бы здесь привести, но не могу по недостатку места (см. в разделе "Песни Манчо")

Джем Караджа

Его поэтический мир несколько другой, чем мир Манчо. Манчо часто упоминает в стихах собственное имя – этот прием обычен в поэзии ашиков – но при этом редко пишет о конкретном себе. Его мир построен его фантазией, он выражает его мировоззрение символически. Караджа тоже выражает свое мировоззрение, при этом его стихи часто максимально приближены к его личным ситуациям.

Караджа имеет четко выраженную политическую позицию: он коммунист, сторонник марксизма и даже революции. Его тематика – это рассказы о страданиях бедных, сочувствие угнетённым. Немало песен он написал на стихи знаменитого коммуниста Назыма Хикмета (не только политических песен; Хикмет, оказывается, писал прекрасные лирические вещи).

Вот характерная для Караджи песня:

«Ученик механика» (Tamirci çırağı)

В моем сердце запылал огонь, все жарче и жарче
Надежда для сердца как хлеб для нуждающихся
Ее белые ухоженные руки, лак на ногтях
Как теперь скроешь эти ладони в мозолях

Приехала ремонтировать машину
В нашу мастерскую
Влюбился с первого взгляда
Длинная юбка
Волосы волнами
Мастер позвал – сынок, неси инструменты

В одном романе я читал раньше
О подобных вещах
В грязной яркой мягкой обложке
Дорогая была книга
Как случилось, что так там произошло – девушка влюбилась
Несмотря на то, что он был учеником автомеханика

Я сказал мастеру, что сегодня не надену спецовку
В подсобке перед запотевшим зеркалом причесал волосы
Она сегодня должна прийти, чтобы забрать машину
И может быть, чтобы сделать мечты из романа явью

Остановилось время, замер весь мир,
Она зашла внутрь
Не отрываясь я смотрел на нее
Открыл перед ней дверь машины
Подняв прекрасные ресницы она спросила «кто этот тип»?

Выехала, уехала на машине
Оставив меня в облаке выхлопов
Подступил ком к горлу, я с трудом собрался
Подошел мастер, хлопнул по спине, сказал «забудь свои романы,
Ты рабочий, оставайся рабочим, иди надень свою спецовку»

В начале 80-х годов в Турции пришли к власти военные, и Караджа должен был быть арестован, уже был выписан ордер. Однако в этот момент он находился Германии и решил не возвращаться. Началась его восьмилетняя вынужденная эмиграция. Песни, которые он писал о своей тоске по родине, отличаются невероятной выразительностью, и таковы же его песни о судьбе турецких гастарбайтеров в Германии. Вот одна из них:

«Приезжают люди» (Es kamen Menschen an)

Вызывали работников
Но приезжают люди
Вызывали работников
Но приезжают люди

От нас нужна наша рабочая сила
Сила для работы на конвейере
Как люди мы не интересны
И мы остаёмся в неизвестности

Рефрен:
Аман Аман [ох ох]
Гастарбайтеры
Аман Аман
Гастарбайтеры

Вызывали работников
Но приезжают люди
Вызывали работников
Но приезжают люди

Пока было много работы,
Всю грязную работу отдали нам
Но когда наступил великий кризис
Именно нас в нем обвинили

Рефрен

Им не нужна наша культура
Им не нужно быть вместе с нами – им нужно только чтобы мы были
В нас видят чужаков – и теперь мы
Неизвестны ни там, ни здесь

Рефрен

Вызывали работников
Но приезжают люди
Вызывали работников…

[длинный проигрыш]

Группа Хардал

Группа, также примыкавшая к анатолийскому року по общему духу. Вот поэтичная песня «Баллада о дожде» (Bir Yağmur masalı):

Он не хотел рождаться
Зачем же он родился?
Он думал об этом, но не понял
Он думал об этом, но не понял.

Он хотел быть свободным, как ветер
И он стал свободным
Он был свободен, но одинок
Он был свободен, но одинок.

И дыхание богов
Наполнило его землю
Мало-помалу оно стало ветром
Мало-помалу оно стало ветром.

И он захотел полюбить
И он полюбил
Но он не был любим
Но он не был любим.

И слезы богов
Пролились на его землю
И мало-помалу стали дождем
И мало-помалу стали дождем.

Современные представители анатолийского рока

Классический анатолийский рок существовал в 60 – 90-х годах прошлого века. Однако некоторые музыкальные критики высказывают обоснованное мнение, что ко второй волне анатолийского рока следует отнести некоторые современные турецкие рок группы. В их музыке мы уже не найдем восточных напевов, да и сама музыка по сравнению с Манчо и Караджой стала проще. Но эта вторая волна ориентируется на первую. В частности, по-прежнему очень важны слова, которые пишутся не ради заполнения музыки, а ради содержащихся в них мыслей. Современная рок-поэзия не столь сильно ориентирована на традиции ашиков, скорее основателями собственной традиции эти авторы считают первопроходцев Манчо и Караджу, а в музыке также Монголов.

Группа Нет ничего постоянного (Yok öyle kararlı şeyler)

«Толпы» (Kalabalıklar)

Если никто не верит твоим мыслям
Не переживай, пожалуйста
Не теряй веру в себя
Если я вам не подхожу, так это потому
Что мне это не нужно
И в малом, и во многом
Я не могу жить, не будучи самим собой

Меня не любят толпы
Толпы
Этой ерунде нет конца
Ерунде
Даже если я прокричу тысячу раз
Меня ни разу не услышат

Если ты веришь в себя
Никого не спрашивай, пожалуйста
Получишь километры комментариев
Если я не преклонялся перед силой, это потому
Что мне этого не надо
И в малом, и во многом
Я не могу жить, не будучи самим собой

Меня не любят толпы
Толпы
Этой ерунде нет конца
Ерунде
Даже если я прокричу тысячу раз
Меня ни разу не услышат
Не услышат [повтор]

Эту группу с ее текстами я отношу к турецкому рок-экзистенциализму.

Интересная группа, отнесение которой к анатолийскому року под вопросом, однако авторы википедии это также предлагают: Дым (Duman). По-видимому, своеобразный вокал солиста Каана Тангёзе (Kaan Tangöze) и достаточно выраженная мелодическая сложность музыки этой группы стали основанием для отнесения ее к анатолийскому року.

«Сердце» (Gönül)

Столько боли ты причиняешь мне
Сердце, твоя печаль никогда не заканчивается
Посмотри на свои раны
Тебе все еще мало, сердце мое?

Ты собираешь мед с каждого цветка
Ты остаешься с каждым, который тебе нравится
Кто ты такой?
Может, ты когда-нибудь успокоишься, сердце мое

Успокойся, безумное сердце мое
Видишь, время так быстро летит
Успокойся уже, безумное сердце мое

Не думай, что мир всегда будет твоим
Нельзя спрашивать о будущем у прошлого
Не обманывайся снами
Которые кажутся такими красивыми

Мы все гости
Мы уйдем, когда придет время
Когда смерть с болью забирает жизни
Мы отдаем все, что у нас есть, сердце мое

Связь анатолийского и психоделического рока

Об этой связи заговорила не я. Я уже упоминала выше, что некоторые авторы вообще считают весь анатолийский рок психоделическим. Это не так, однако связь, безусловно, есть. Чтобы понять, почему это так, надо попытаться дать характеристику психоделической музыки. В википедии и других местах ее музыкальные аспекты практически не описаны, названы только "необычные гармонии". Я бы назвала еще долгое повторение неустойчивых нот, скольжение по полутонам, иногда выраженный вводный тон к доминанте и шестая ступень. Очень характеры растягивания, затягивания, притягивания и уж я не знаю, как назвать - звуки словно зависают, медленно переходя один в другой, нередко по полутонам (мы помним, что этот прием часто использовал Манчо). Музыка явно старается притянуть к себе внимание. И в то же время она органична, мелодия понятна, что отличает роковую психоделику от, скажем, классической Новой Венской школы.

Вот современная исполнительница - Гайе Су Акйол (Gaye Su Akyol). Она ярко продолжает и анатолийские, и психоделические традиции. Здесь обратим внимание на игру полутонами вверх-вниз.

"Неизменное воображение - это реальность" (İstikrarlı Hayal Hakikattir )

Ох, что это за жизнь!
Что это за образ мышления!
Он заставляет человека страдать

Мы плаваем в бедах, как в ручье
Мы летаем, ага
Потому что мы в ударе

Неизменное воображение — это реальность
Есть ли такая вещь, как смерть или это сон?
Пусть моя беда будет твоей бедой
Пусть твоя чаша любви будет наполнена мечтой

Пой, мой саз [муз. инструмент], я устала
Я не могла [никуда] вписаться, меня уволили отовсюду
Мы как чайки, что украшают море
Куда б ни подул ветер, мы пойдём туда.

Неизменное воображение — это реальность
Есть такая вещь, как смерть и это сон
Пусть моя беда будет твоей бедой
К чёрту всё, жизнь — рок-н-ролл

Современная группа Kadife – Бархат. Ее тоже можно отнести к анатолийскому и психоделическому направлению. Вот пример песни:

Kül ol İstanbul Стань пеплом, Стамбул

Будем ли мы плакать вместе, обнявшись, Стамбул?
Мои слезы тихо льются в Босфор
Мои самые прекрасные страдания спят в твоем сердце
Не думай, что виновник неизвестен

Стань пеплом, Стамбул, этой ночью
У меня нет сил продолжать
Не спрашивай о причине, я ничего не скажу
Давай не будем жить до утра
Давай не будем жить до утра

В обманчивой жизни мы вместе проиграли
Подходя к последней странице
Осенью этого города мои неисполненные мечты как пистолет у виска
Как тебе тяжело в последние времена
Нет, я больше не могу этого выносить
Я устал жить

Стань пеплом, Стамбул, этой ночью
У меня нет сил продолжать
Не спрашивай о причине, я ничего не скажу
Давай не будем жить до утра

Группа Ihtiyac Molasi – Перерыв в потребности – играет инди и психоделику, наряду с анатолийскими вещами. Я выбрала одну из психоделических вещей. Сколько здесь полутонов и переходов между тональностями! Основная - си минор, но это на протяжении песни далеко не всегда ясно.

Kapılar – Двери

Как только ты подумаешь, что я видел рай
Тотчас закрываются двери
Как только ты подумаешь, что я видел рай
Тотчас закрываются двери

Перейдешь ли ты на ту сторону, или останешься на этой стороне
Эта поездка всегда заканчивается в этой гавани
Веселишься ли ты, или ты обижен
Победитель ты или проигравший

С какой стороны теперь придет, ах, если бы я мог знать
К той стороне я повернулся бы спиной
Если бы я так любил, я бы все забыл
Если бы это был твой рай

Как только ты подумаешь, что я видел рай
Тотчас закрываются двери
Как только ты подумаешь, что я видел рай
Двери, двери
Двери, двери
Двери, двери
Двери, двери

И последний пример - Джан Темиз (Can Temiz). У него есть и обычный рок, но я привожу песню, которая мне также представляется довольно психоделической:

Ölülerle Konuşmanın Püf Noktaları – Важные вещи о разговорах с мертвецами

Под моими ногтями полно земли
Не ходи туда, там дорога трусов
Лунный свет даст свободу
Безумцы в моих снах
Почва моего духа тяжела, но
Мертвецы упрямы

Я выдохнул свободно, я нырнул в прошлое
Я поставил напротив себя жестоких и угнетенных

Кто перевяжет эту рану?
И кто выкопает все эти могилы?
Кто заставит эту голову замолчать?
И кто выкопает все эти могилы?

В этой песне по музыке особых психоделических приемов не видно - тут не полутона, а терции, ничего необычного. Здесь основное - исполнение. В нем звучит характерное растягивание, привлечение внимания к музыке, к погружению в мрачную мелодию.

Наконец, дам ссылку на мой плейлист турецкой психоделической музыки на Ютьюбе.

Теперь, мне кажется, можно сказать, почему анатолийский рок был близок психоделическому направлению. Ведь суть анатолийской идеологии - переход из макама в минор, а это заставляет интенсивно мыслить над тем, как интерпретировать макамные четвертьтона. Музыкальное сознание расширяется. У европейцев мысль скользит по привычным нам субдоминанте-доминанте-тонике. У анатолийцев такой привычки не было. Это давало им свободу (ну и без конопли, конечно, не обходилось дело).

Заключение. Роль анатолийского рока

Анатолийский рок, по моему мнению, представляет собой уникальное явление как в музыкальном, так и поэтическом аспектах.

Мы видели, что анатолийский рок при своем появлении, так сказать, стоял на двух столпах: с одной стороны, он опирался на народную турецкую музыку и поэзию ашиков, а с другой – на американский и английский рок. Ашик Вейсель давал вдохновение анатолийцам, и не меньшее вдохновение им давали Пинк Флойд и Юрай Хип. Барыш Манчо, Джем Караджа, Эркин Корай, Монголы, Хардал и другие стали великими, сочиняя на своем родном языке и слушая знакомую с детства музыку. При этом они писали рок-музыку, которая сделала бы честь любой американской группе. Авторы и исполнители, живущие по окраинам мира, центрированного на Америке и Англии, никогда не будут всемирно популярными, но в культуре своей страны они сыграли важнейшую роль. Современный турецкий рок является прямым наследником анатолийского движения.

Анатолийский рок родился в диалоге двух культур: англо-американской и турецкой. При этом он не просто взял что-то у одной и что-то у другой, но глубоко переосмыслил обе культуры и фактически создал свою собственную. Необходимость одновременно удерживать в уме макамные структуры тюркю и западные мажоро-минорные структуры требовала особого расширения музыкального сознания. Отсюда неповторимые музыкальные миры Манчо, Караджи и Монголов. Принадлежность к двум таким разным культурам дарила им особую свободу творчества.

Так на стыке культур родилось нечто удивительное. Позволю себе повторить уже приведённую выше цитату из Б. Гребенщикова: «Чтобы стоять, я должен держаться корней». Подражание без погружения в собственную культуру бесплодно. Но и одной собственной культуры мало. Современный мир, в том числе мир рока, интернационален.

Анатолийский рок занимает в нем достойное место.

Закончить хочу программной песней Манчо «Друг, где твоя родина?» (Hemşerim memleket nire?)

Сколько себя помню, я провел всю жизнь в дорогах
Я путешествовал по этому бренному миру из края в край
Ученые и необразованные, бедные и богатые – нет разницы, все одинаковы
В конце концов я понял разные города
Человечество как будто отправилось на рынок, весь хлеб съеден львами
Никто не говорит: «Хочешь поесть горячего супа?»
Человек строит четыре стены, закрывает крышей и запирает дверь
Никто не говорит: «Заходи, постелим тебе одеяло»

Только один вопрос: «Друг, где твоя родина»?
Этот мир – моя родина
Нет, ты не понял, друг, где твоя родина на самом деле?
Этот мир – моя родина
[Голос за кадром]: Черт бы его побрал

Произнося длинные и пространные речи о братстве и справедливости,
Многие до сих пор говорят: «Почему твоя кожа темнее моей?»
Пока в кого-то стреляют, и он бежит навстречу смерти, ничего вокруг не видя,
Никто не останавливается, чтобы спросить: «Что будут есть вдовы и сироты?»

Бедный Барыш не нашел решения, после стольких слов он сел
Никто не говорит: «Давайте все вместе поладим»
Наша Земля уже разрушена и необитаема
Больше уже некуда резать и разделять!

Только один вопрос: Друг, где твоя родина?
Этот мир – моя родина
Нет, друг, ты не понял, где твоя родина на самом деле?
Нет, я уже сказал:
Этот мир – моя родина
(Черт бы его побрал)

Друг, где твоя родина?
Этот мир – моя родина
Нет, ты не понял, друг, где твоя родина на самом деле?
Нет, я уже сказал:
Этот мир – моя родина.

(повтор)

Литература

Аркадьев М.А. Временные структуры новоевропейской музыки. Опыт феноменологического исследования. М.: Библос, 1993.

Косилова Е. В. Феноменология музыкального понимания: случай рок-музыки // Horizon. Феноменологические исследования. 2022. Т. 11, № 2. С. 607–624.

Медова А.А. Феноменология музыкального опыта. СибГУ им. М. Ф. Решетнева; Краснояр. гос. пед. ун-т им. В. П. Астафьева. – Красноярск, 2021.

Сурков А. А. Ашуг // Краткая литературная энциклопедия. М.: Сов. энциклопедия, 1962. Т. 1. С. 368.

Erdoğan G. Bariş Manço’nun “Dört kapi” adli eserġnġn metġnlerarasilik bağlaminda ġncelenmesġ // Asya Studies 4 (2019): 13-24.

Keskin C.S. & Akyıldız, M. (2021). Barış Manço Şarkılarında Yer Alan Değerler . Değerler Eğitimi Dergisi, 19 (42) , 153-186.

Turanalp M.F. Şarkilarla dinı ve ahlakı değer aktarimi: Barış Manço örneği // Bilimname XXXVII, 2019/1, 685-724.

Смотреть видео моего доклада про анатолийский рок